Основные принципы военной пропаганды. Ложь во время войны
Основные принципы военной пропаганды были изложены дипломатом из Великобритании лордом Артуром Понсонби в книге «Ложь во время войны» (1928 г.). Позже, в 2001г., на основе этой книги (и еще одной*) была выпущена монография «Основные принципы военной пропаганды» Анной Морелли (см. ниже).
Суть принципов:
1) Мы не хотим войны.
Главное — убедить людей, что «плохие парни» ненавидят «нас» и уже начали (или готовы начать) первыми.
2) Война ведется только по вине противника.
Это «другие», «они» начали войну, или мечтают ее начать со дня на день. «Мы» же вынуждены защищаться.
3) Лидер противоборствующей страны — сущий дьявол.
Понсонби писал: «Не обязательно заставлять ненавидеть весь народ. Надо персонифицировать образ врага, показать своему населению, что глава, руководитель «других» — это душевнобольной, свихнувшийся, продажный человек».
4) Мы боремся за правое дело, а не за наши интересы.
Следует умалчивать, что в каждой войне в первую очередь преследуются экономические цели, подчеркивая лишь гуманитарные причины.
5) Враг целенаправленно совершает злодеяния, мы — только случайно.
Нужно максимально оперативно распространять сведения о жестокостях, совершенных противником, разъясняя, что именно ему свойственны подобные поступки.
6) Враг использует запрещенное оружие.
7) Наши потери незначительны, потери противника огромны.
Во время войны потери в живой силе и технике называют не фактические, а руководствуясь своей выгодой.
8) Представители культуры, искусства и интеллектуалы поддерживают наше дело.
9) Наша миссия священна.
10) Любой сомневающийся в нашей пропаганде — предатель.
На основе этой книги, а также книги «Война 1914 года. Мобилизация совести» (фр. La guerre de 1914: la mobilisation des consciences) Джорджа Демарсьяля о пропаганде во время Первой мировой войны, в 2001г. выходит монография «Основные принципы военной пропаганды» (фр. Principes élémentaires de propagande de guerre) бельгийского историка Анны Морелли, которая систематизирует эти книги в виде десяти принципов и применяет их к обеим мировым войнам, войнам в Югославии и войне в Афганистане. Подзаголовок монографии гласит: «подходит к использованию в холодной, горячей или тёплой войны».
При написании работы Морелли исследовала опыт этих войн и колониальных конфликтов XX века и их отражение в военной пропаганде. Эти десять «заповедей» пропаганды, Анны Морелли прежде всего, являются аналитической основой для педагогических целей и анализа СМИ. Морелли не становится на чью-то сторону или защищать «диктаторов», но показывает регулярность использования десяти принципов в СМИ и в обществе.
1. Мы не хотим войны, мы только защищаемся
По словам Морелли, государственные деятели всех стран всегда торжественно уверяли, что не хотят войны. В обществе во́йны воспринимаются негативно, за исключением крайне редких случаев. С появлением демократии согласие населения становится обязательным, поэтому война должна отвергаться обществом. «Если все лидеры воодушевлены одной и той же волей к миру, возникает вопрос, почему в конце концов вспыхивают войны?», задаётся вопросом исследователь, но отвечает на него во втором принципе.
2. Наш противник несёт полную ответственность за эту войну
Этот принцип вытекает из факта, что каждая сторона должна быть вынуждена объявить войну, чтобы помешать противнику «разрушить наши ценности» и поставить под угрозу нашу свободу или полностью нас уничтожить. Это парадокс войны, ведущейся для предотвращения войн и отсылающий к фразе Джорджа Оруэлла из его антиутопии «1984»: «Война — это мир». Риббентроп оправдывал войну против Польши словами:
Фюрер не хочет войны. Он решается на это с тяжелым сердцем. Но решение о войне и мире зависит не от него. В некоторых жизненно важных для рейха вопросах Польша должна уступить и выполнить требования, без которых мы не можем обойтись. Если Польша откажется, ответственность за конфликт ляжет на нее, а не на Германию.
3. Лидер нашего противника изначально зол и похож на дьявола
Персонификация образа врага в глазах граждан — важнейшая задача. Морелли пишет: «Вы не можете ненавидеть группу людей в целом, даже как своих врагов. Поэтому более эффективно направлять ненависть на руководящую личность вражеской страны. Таким образом, у „врага“ будет лицо, и это лицо, естественно, станет объектом ненависти».
4. Мы защищаем благородное дело, а не свои особые интересы
Морелли анализирует, что экономические и геополитические цели войны должны быть замаскированы идеалом, моральными и законными ценностями. Так, Джордж Буш — старший, говоря о войне в Персидском заливе в заявил: «Борьба идет не за нефть, а против жестокой агрессии». 22 января 1991 года Le Monde писала:
Цели этой войны — это прежде всего цели Совета Безопасности ООН. Мы участвуем в этой войне по причинам, лежащим в основе решений Совета Безопасности, и наша цель, по сути, заключается в освобождении Кувейта.
5. Враг целенаправленно совершает зверства; если мы совершаем ошибки, то это происходит без умысла
По утверждению Морелли, рассказы о зверствах врага являются существенным элементом пропаганды. Настаивание на том, что зверства совершал только враг делает рассказы о злодеяниях частью пропаганды. По её словам, военная пропаганда не довольствуется реальными инцидентами, она должна выдумывать бесчеловечные зверства, чтобы враг выглядел как альтер эго Гитлера.
Морелли почти не видит различий в методах описания зверств в разных войнах. Артур Понсонби описывал, как в период Первой мировой войны пропаганда стран Антанты описывала групповые изнасилования, убийства, жестокое обращение и увечья детей, совершаемые немецкими солдатами. Морелли показывает, насколько похожи репортажи о войнах в Ираке, Афганистане и Косово.
6. Враг использует запрещённое оружие
Этот принцип рассматривается Морелли в дополнение к предыдущему. Во время Первой мировой войны каждая из воюющих сторон обвиняла другую в применении отравляющего газа. Хотя обе противоборствующие стороны использовали газ и проводили исследования в этой области, он был символическим выражением бесчеловечной войны. Поэтому, по словам Морелли, он приписывался врагу как неприличное и коварное оружие.
7. Наши потери малы, потери противника значительны
Морелли объясняет этот принцип так: За редкими исключениями люди склонны присоединяться к победному делу. В случае войны предпочтение общественного мнения во многом зависит от очевидных результатов конфликта. Если результаты не будут хорошими, пропаганда должна замаскировать наши потери и преувеличить потери противника.
8. Наше дело поддерживают признанные интеллектуалы и художники
По утверждению Морелли, после Первой мировой войны интеллектуалы в основном массово поддерживали свой собственный лагерь. Каждая сторона войны могла рассчитывать на поддержку художников, писателей и музыкантов, поддерживающих интересы своих стран через инициативы в своих областях деятельности.
9. Наше дело свято
Этот принцип понимается исследователем двояко: в буквальном смысле война предстаёт как крестовый поход, подкреплённый божественной миссией. Политические решения приобретают библейский характер, устраняющий все социальные и экономические проблемы. Ссылка на Бога делается по-разному («На Бога уповаем», «Боже, храни королеву», «С нами Бог» и т.п.) и служит оправданию действий суверена без малейшего шанса на противоречие.
10. Тот, кто ставит под сомнение нашу пропаганду, помогает врагу и является предателем
Последний принцип дополняет все остальные, объясняет Морелли. Ставящий под сомнение даже один из принципов обязательно коллаборационист. Есть только две области: хорошая и плохая. Вы можете быть только за зло или против него. По этой логике, противники Косовской войны — сообщники Милошевича. Целые группы считаются антиамериканскими: Пьер Бурдьё, Режиc Дебре, Серж Халими[en], Ноам Хомский или Гарольд Пинтер. В «пацифистскую семью» входят Жизель Халими[en], Рено, Аббат Пьер и печатающие их СМИ, такие как Le Monde diplomatique[en].
По словам Морелли, эта процедура была вновь применена в Иракской войне, хотя мировая общественность была гораздо более расколота, чем в косовском конфликте. Быть против войны означало выступать за Саддама Хусейна. Тот же самый вариант был использован в совершенно другом контексте, а именно во время голосования по Конституции ЕС: быть против Конституции означало быть против Европы.